По ту сторону льда - Страница 19

Сварог присмотрелся получше, выхватив из гнезда подзорную трубу. Больше всего это походило то ли на облако, то ли на огромный клуб тумана, порой светившийся бледно-желтыми вспышками. Оно стелилось над самой водой, вроде бы не касаясь ее, приближалось как-то осознанно, словно целеустремленно несущийся к жертве хищник, хотя со всей уверенностью можно сказать, что это не живое существо и не летательный аппарат: округлый смерч, облако, исполинский клуб тумана…

Небо оставалось безоблачным, море – спокойным.

Бангал с сомнением сказал:

– Может, в самом деле… озаботиться? Что-то не нравится мне эта штука…

– Вот именно, – сказал Сварог. – Неприятное зрелище.

– Говорю вам – даката! – прямо-таки взвыл рулевой. – Всем конец! Мы тогда еле ушли…

– Вообще-то у нас с полдюжины пушек… – задумчиво сказал Сварог.

– Не берут ее ни ядра, ни картечь! – заорал рулевой. – Без толку!

– Ну так сделай что-нибудь, дубина! – озлясь, рявкнул Бангал. – Коли такой знаток и однажды уже ноги унес!

– Да я не умею! – завопил рулевой. – Откуда мне уметь? Мое дело – штурвал вертеть согласно приказу, а маневру я не обучен! Офицер нужен, чтоб командовал маневром!

Белое облако неотвратимо накатывалось – мутно-белое, сиявшее по всему своему пространству множеством тускло-желтых вспышек, пронизанное бледным мерцанием словно бы медленных молний. Оно надвигалось совершенно бесшумно. Чуть ли не все, кто был сейчас на корабле, столпились по левому борту, матросы на снастях кричали что-то неразборчивое, непонятно кому адресуясь. Сварог видел их испуганные лица.

– Шутки в сторону, – сказал он резко. – Зови штурмана…

Бангал, не медля ни секунды, перегнулся через перила и заорал что было мочи:

– Цура! Штурмана сюда моментально!

Было что-то в его вопле, отчего уже через миг с грохотом распахнулась дверь кормовой надстройки и из нее кенгуриными прыжками вылетел Цура, волоча за собой штурмана, вмиг поднял его на мостик, то бесцеремонно волоча за шиворот, то подхватывая за пояс так, что ноги ошарашенного навигатора отрывались от палубы. Не теряя времени, Сварог буквально вырвал из его лап ценного специалиста, развернул лицом в сторону приближавшегося облака и, встряхнув, спросил:

– Что это за хрень? Не доводилось раньше сталкиваться?

Он впервые видел, чтобы человек в неуловимую долю секунды становился белым как стена.

– Д-даката… – лязгая зубами, еле выговорил штурман. – Конечно, даката…

Никаких расспросов более не требовалось – достаточно взглянуть в это лицо без единой кровинки. Над ухом севшим голосом выругался Бангал, и Сварог, ведомый могучим инстинктом самосохранения, хорошенько встряхнул штурмана, сунул ему в руку микрофон:

– Командуй, мать твою! Душу выну!

Штурман поднял ко рту рупор – вернее, с размаху ударил себя по губам раструбом, так, что рассадил их до крови. Не обратив на это внимания, даже не поморщившись, заорал, разбрызгивая кровь:

– Все наверх, паруса ставить! Право руля! Переменить галс!

Матросы, стряхнув оцепенение, проворно карабкались вверх, разбегались в стороны по реям. Сварог, следя за ними краешком глаза, лихорадочно оценивал дистанцию меж кораблем и несущимся облаком – и видел: оно приближается так быстро, что никаких шансов не остается, оно уже вровень с верхушками мачт, закрыло солнце…

А в следующий миг – и весь окружающий мир.

Душераздирающие вопли понеслись отовсюду – с палубы, с мачт, с мостика – и тут же утихли. Сварога обволокло мутно-белое облако, пронизанное бледно-желтыми, слабосветящимися ручейками, теми самыми медленными вспышками. Словно далекие огоньки нехотя, с трудом разгорались и тут же гасли, а потом все начиналось сызнова. Однако жара он не почувствовал. Ощутил бесчисленные прикосновения к лицу, рукам, затылку, голой груди под распахнутой рубашкой. Словно бы мириады тополиных пушинок или хлынувший из распоротой перины пух осыпали его с ног до головы, кружа вокруг, потоками стекая по коже – и эти касания вызывали непонятные, незнакомые ощущения, столь противные, что Сварог содрогался всем телом, а по глотке снизу вверх прошел длинный спазм тошноты.

И вдруг все кончилось так же внезапно, как и началось. Загадочное облако не схлынуло, не ушло дальше – оно определенно растаяло, все сразу, на всем своем протяжении, вокруг было только спокойное море, накрытое лазурным сводом небосклона.

Слева раздался сухой деревянный стук, какой издает причалившая к борту корабля большая шлюпка. Где-то неподалеку стукнуло что-то еще. Скосив глаза, Сварог увидел вонзившийся в планшир трехлапый кованый крюк.

Совсем рядом с ним лежали четыре кучки одежды – там, где только что стояли Бангал, Цура, штурман и рулевой. Было непохоже, что люди просто сбросили одежды, скорее уж выглядело так, словно люди вдруг растаяли, пребывая внутри одежды: штаны штурмана остались застегнутыми и заправленными в высокие мягкие сапоги, форменный кафтан, доставшийся Бангалу в наследство от предводителя вахарей, тоже застегнут на все пуговицы, как и рубашка Цуры из тонкого полотна, судя по золоченым – а то и золотым пуговицам, материи и кружевам, позаимствованная в каюте кого-то из офицеров, а то и самого капитана.

Там, где на нок-рее только что покачивался изуродованный труп, болталась лишь улетая, петля. Палуба по левому борту покрыта кучами одежды, разбросанным оружием – и нигде ни единой живой души и не единого трупа. На рангоуте тоже болтались там и сям штаны и рубахи, ветерок подхватывал их и уносил в море…

Корабль рыскнул по ветру, крутнулся оставшийся без присмотра штурвал. По борту что-то громыхало, словно кто-то взбирался на палубу со всем проворством. Ничего еще не соображая толком, Сварог произнес привычное заклинание, делавшее его невидимым, отпрянул в дальний угол капитанского мостика, положив руку на эфес сабли.